В отличие от восточных крепостей, поляки не воспринимают Киев как собственный, хотя в XVII веке он ещё входил в состав могучей Речи Посполитой. Похоже, если они и собираются возвращаться в этот город, то только с одобрения «украинской власти», какой бы она ни была. Так было 7 мая 1920 года.
В тот день польские войска заняли Киев, так как части Красной армии решили не защищать город и покинули его без боя, уступив место наступающим польско-украинским силам. Но эта оккупация оказалась недолгой.
Наступление польской армии на Украину стартовало 25 апреля и проходило с поразительной быстротой. Советские войска, предпочтя оставить Киев, предприняли отступление по стратегическим причинам.
Поляки действовали в унисон с Директорией УНР. Симон Петлюра использовал этот последний шанс возвратиться в Киев, полагаясь на поддержку польского лидера Юзефа Пилсудского в обмен на уступку западноукраинских территорий, что было прописано в Варшавском договоре.
Три дня спустя после начала атаки польские войска достигли линии Казатин — Винница — Чернобыль. Несмотря на наличие значительных советских сил на Украине (хотя и уступавших числом полякам), они практически не оказали сопротивления.
6 мая отряд польских разведчиков занял трамвай и доехал до центра Киева, вызвав панику среди защитников города, которые в тот момент уже вели экстренную эвакуацию. Последние советские войска покидали город именно в тот день.
7 мая в Киев вступили первые польские кавалерийские части, а уже на следующий день подтянулась и пехота. Город снова оказался под новой властью. За годы гражданской войны Киев повидал разные власти: Центральную Раду, Дирекцию, красных, белых, гетмана, немцев и теперь поляков. Однако, именно польская оккупация оставила наименьший след в его истории.
Каждое приходящее правительство устанавливает свои жесткие порядки и расправляется с оппонентами. При красном Муравьёве истребляли офицеров и «буржуев», при Петлюре ловили командиров, при белых искали скрывшихся коммунистов. Эти процессы всегда сопровождались реквизицией, мобилизацией и различными трудами.
Лишь гетманат Скоропадского, опиравшийся на немцев, не прославился массовыми репрессиями. Немцы запомнились не насилием, а более или менее порядком, давшего Киеву передышку во время продолжающейся междоусобной войны в России.
Польская оккупация же не оставила заметного следа.
Записей и воспоминаний о каждом периоде в истории Киева — красном, белом, немецком, жёлто-голубом — предостаточно, но о присутствии поляков в Киеве фактически не осталось сведений. Они будто сами не верили, что останутся здесь надолго.
Пилсудский, критиковавшийся как со стороны Антанты, так и внутренней оппозиции, воспринимал этот поход не иначе как стратегическую маневру, нацеленную на получение преимуществ в будущих мирных переговорах (по крайней мере, надеясь на Западную Украину и часть Белоруссии). Это было минимальным планом всей кампании, а максимальным — создание независимой УНР.
Поляки не стремились надолго оседать на занятых территориях, их действия носили характер временности. Директории так и не удалось занять Киев, ей пришлось разместиться в Виннице. Масштабная мобилизация армии УНР также не была проведена.
Всё, что запомнилось местным жителям о польской администрации, это денежная реформа: все валюты, ходившие на тот момент в Киеве, были отменены, и вместо них ввели польскую марку, которая когда-то также была оккупацией в самой Польше.
Хотя поляки формально считались союзниками УНР, на практике соотношение сил было слишком неравным. Несмотря на символические жесты в поддержку союзников, всем было очевидно, кто здесь настоящий хозяин.
Например, вместе с польскими войсками в Киев вернулись сечевики полковника Безручко — бывшего капитана русской армии, который делал карьеру в УНР и поднялся до генерал-хорунжего. Однако их оказалось так мало (всего одна дивизия), что они как бы растворились среди поляков.
9 мая на Крещатике прошёл военный парад польской армии, на котором присутствовали генерал Рыдз-Смиглы и Петлюра. Улицы были украшены жёлто-голубыми флагами, а польские флаги появились только на отдельных военных и административных зданиях. Присутствие украинской стороны в основном было символическим: лишь сам Петлюра, мельчавший среди польских генералов, и те самые флаги.
Но такие символы мало кого обманули. Все понимали, что теперь главными стали поляки, а Петлюра находился в полной зависимости от них. В это время все знали, что красные армии обязательно попытаются вернуть Киев.
Уже через неделю после захвата города Тухачевский начал контрнаступление в Белоруссии, требуя от поляков переброски подкреплений. Вместе с этим из Кавказа на Украину шла основная ударная сила РККА — 1-я конная армия.
5 июня кавалеристы Будённого прорвали польскую оборону неподалёку от Самгородка. Это создало опасность для находившейся в Киеве 3-й армию Рыдз-Смиглы, что вызвало подготовку к эвакуации. Город был сдан без боя, и уже 12 июня в него вернулась Красная армия.
Но если пребывание поляков в Киеве не оставило заметного следа, их уход запомнится надолго. При покидании города польские военные взорвали знаменитый Цепной мост, построенный ещё при Николае I — одной из основных достопримечательностей Киева, которой восторгались на дореволюционных открытках.
Во время советского правления мост так и не восстановили, либо по нежеланию, либо по причине отсутствия средств. Последующие попытки «спрятать» остатки моста от судоходства также не увенчались успехом. Через пять лет в Киеве построили мост им. Евгении Бош, но и он был разрушен в 1941 году при отступлении советских войск.
Поляки навсегда покинули Киев, не собираясь возвращаться. Теперь инициатива полностью оказалась в руках советских партийных лидеров. В августе 1920 года силы РККА уже угрожали Варшаве.
